По заявлению заместителя главы Минэнерго России Павла Сорокина, коронавирус нанес существенный урон энергетике, значительно сократив спрос на традиционные энергоресурсы.
В интервью «РГ» он рассказал о том, как пандемия коронавируса повлияла на рынок энергоресурсов, как изменилось положение ВИЭ, оценил работу демпфирующего механизма на топливном рынке и рассказал о главных вызовах, стоящих перед нефтегазовой отраслью в текущем году.
Со слов замминистра, энергетическая отрасль мировой экономики существенно пострадала от пандемии коронавируса. Как процитировала Сорокина пресс-служба ведомства: «Пандемия существенно сократила спрос на традиционные энергоресурсы, просто посадив людей дома. Она показала, что в принципе можно делать удаленно значительную часть вещей, которые до этого требовали личных встреч. Большинство командировок, очных переговоров и деловых поездок оказалось возможно заменить видеоконференциями без потери качества».
По мнению Сорокина, это повлияло на перспективы спроса на энергоресурсы, поэтому процесс восстановления потребления займет весьма длительное время. Замминистра уточнил: «Рынок восстанавливается медленнее, чем многие ожидали. Мы же прогнозировали, что спрос восстановится относительно быстро до, условно, 94-95% от докризисного уровня. А вот потом процесс сильно замедлится. Пока и идем в таком тренде. Если говорить про уровень спроса 2018-2019 годов, то это займет 2-3 года. Я думаю, что туристический поток и обычные гражданские перелеты с течением времени вернутся в норму. А это как раз 1-2, может быть, максимум 3 млн баррелей спроса в сутки, которые будут восстанавливаться долго».
Он отметил, что, невзирая на удешевление энергоносителей и снижение производства, ВИЭ не удалось занять освободившуюся нишу на рынке, пояснив: «Требуется сделать очень большие инвестиции, исчисляемые триллионами долларов, прежде чем нетрадиционная, альтернативная энергетика сможет занять существенную долю на рынке. Пока нет накопителей для того, чтобы сделать следующий шаг в этом направлении. Уменьшение спроса на электричество было во многих странах, но оно оказалось не таким значительным. Сидя дома люди потребляли больше, чем обычно, и это частично компенсировало снижение спроса в промышленности».
Заместитель министра энергетики также отметил влияние пандемии на топливный рынок, подчеркнув стабильность работы демпфирующего механизма, который сохранил баланс спроса и предложения на рынке в моменты пиков.
И уточнил, что перед нефтегазовым комплексом стоят и другие вызовы: «В первую очередь, энергетический переход. Он хоть и не происходит в один момент, — на это нужны годы, возможно, и десятилетия — но надо смотреть в будущее. Цикл нефтяной отрасли длинный как технологический, так и инвестиционный, и необходимо понимать, что будет происходить в дальнейшем и куда надо вкладываться. Второе, это ухудшение ресурсной базы, с которой мы работаем. Это измельчание месторождений, уход на более глубокие горизонты, увеличение доли трудноизвлекаемых запасов (ТРИЗ), необходимость осваивать труднодоступные месторождения. Третье — обеспечение условий для создания добавленной стоимости. Мы сейчас над этим активно работаем. Есть ряд инициатив, в частности, законопроект по стимулированию развития нефтехимии и нефтепереработки. Потому что по мере снижения ренты (дохода) с добычи необходимо переориентироваться на другие сегменты».
Метки: мировой спрос на нефть, Павел Сорокин, пандемия коронавируса, энергоресурсы
